– Мы говорим о регулировании криптовалют – не только биткоина, но и целого ряда других криптовалют, которые обращаются сегодня. Криптовалюты – это данность. Мы видим, что совершаются операции с криптовалютами, граждане покупают и продают этот вид суррогатов, поскольку по-другому это не назовешь. И государство не может стоять в стороне. 

Государство видит все те риски, которые могут возникнуть при покупке и продаже криптовалют, особенно для населения, которое не всегда имеет необходимый уровень образования. Поэтому было принято решение о государственном регулировании майнинга, обращения, покупки/продажи валют, в первую очередь с упором на то, чтобы обращение этих валют осуществлялось квалифицированными участниками рынка. И такие решения были приняты при подготовке соответствующего законодательного акта для регулирования и упорядочивания хождения криптовалют.

– Нет. Это не самая главная цель – получить налоги с операций, осуществляемых с криптовалютами. В первую очередь мы говорим о запрете расчетов криптовалютами внутри страны. Второе, мы говорим о необходимости упорядочивания эмиссии этих криптовалют. И третье, мы говорим о том, чтобы наши инвесторы, наши граждане, покупая или участвуя в таких сделках с криптовалютами, понимали все риски. И мы как государство должны создать необходимые условия для регулирования таких рисков. Именно в этих целях и были приняты решения о подготовке необходимого законодательства.

Что касается налогообложения – конечно, все те доходы, которые будут получены с операций, связанных с криптовалютами, как и с другими суррогатами или другими производными инструментами, мы полагаем необходимым налогооблагать.

– Безусловно, у нас анализируется опыт и других стран, в том числе американский опыт, опыт европейских стран, Японии. Кстати, в Америке криптовалюты также подлежат регулированию, в том числе регулированию, как биржевой товар. Поэтому мы считаем, что закрывать глаза и не видеть то, что происходит – это неправильно. И я с вами согласен, что через криптовалюты зачастую финансируются операции теневого сектора, что не может не беспокоить государство. И в этой связи вопрос знания эмитента, вопрос регистрации майнинговых компаний и тех компаний, которые занимаются эмиссией этих криптовалют, безусловно, должен осуществляться под контролем государства. И именно на это будет направлена наша законодательная инициатива.

– Да, именно так мы и рассуждаем. Криптовалюты – это факт, это данность, с которой наши физические и юридические лица уже работают. Поэтому необходимо создать правовое поле для такой работы, необходимо контролировать расчеты, если эти расчёты нарушают законодательство, в том числе и «антиотмывочное» законодательство. Поэтому государство, на наш взгляд, должно вмешиваться и регулировать этот процесс. Поскольку криптовалюта – это один из элементов суррогатов, и криптовалюта – это один из элементов пирамидальной схемы, от которой, в конечном счете, могут пострадать либо граждане, либо инвесторы. Государство не может стоять в стороне от этих процессов.

– Я не стал бы сейчас сравнивать наши финансовые системы с какими-то системами из других стран. Но то, что мы видим, что происходит в других странах с точки зрения регулирования таких расчётов, которые осуществляются с использованием криптовалют, и видим необходимость принятия аналогичных решений в Российской Федерации – это правда.

– Как сейчас существует в банковском секторе? «Банки должны знать своих клиентов». То же самое и на бирже, на которой будут обращаться эти соответствующие криптовалюты, и, соответственно, профессиональные участники, а всё-таки не граждане, смогут покупать/продавать эти деривативы. Соответственно, мы должны будем осуществлять и контроль за тем, куда и на что эти средства будут направлены. 

Мы не можем смотреть и соглашаться с тем, что в рамках таких расчётов могут быть осуществлены противозаконные сделки или противозаконные операции. Это, я думаю, задача любого государства. 

Но мы видим, что такие расчёты в криптовалютах из года в год увеличиваются. Мы видим, что это набирает обороты и во всемирных расчетах. Поэтому, я думаю, что государство обязательно должно участвовать в этом процессе, и мы должны осуществлять регулирование обращения криптовалют, в том числе и с точки зрения «антиотмывочного» законодательства, в том числе с соблюдением других законов, которые действуют на территории Российской Федерации.

– Я предпочитаю рублевую заработную плату. И я считаю, что расчеты в криптовалютах <…> должны осуществляться исключительно как расчеты с другими иностранными денежными знаками. То есть на территории России расчеты исключительно в рублях, но на межтерриториальных, межгосударственных расчетах, между различными клиентами, между компаниями, в принципе, мы допускаем расчеты и в таком суррогатном виде. Поэтому, что касается заработной платы, то мы не видим здесь возможности выплаты другими, нежели рублями, денежными знаками.

***

– Мы выступаем за стабильный и прогнозируемый уровень цен на нефть. Это важно не только для государственного бюджета, это важно и для тех инвесторов, которые сегодня вкладывают в Россию, это важно для других компаний, которые ведут экспортно-импортные операции, да и в целом важно для ситуации с состоянием валюты Российской Федерации.

Для того чтобы минимизировать ценовые колебания на внешних рынках, мы подготовили бюджет, который базируется на цене 40 долларов за баррель. Я думаю, что это достаточно умеренно-консервативная цена, которая взята на предстоящие три года. Кстати говоря, и платежный баланс у нас балансируется при цене в 40 долларов за баррель. Поэтому доля нефтегазовых доходов у нас сократилась с 60% (в доходах федерального бюджета) до 40%. И мы строим свои бюджетные планы, исходя из ныне существующего уровня цен, который мы закладываем в прогноз – это 40 долларов за баррель.

Цены могут изменяться, колебаться – это факт, на который Российская Федерация не всегда может повлиять. Поэтому наша задача заключается в том, чтобы обезопасить свой бюджет, обезопасить выполнение своих обязательств от внешних факторов, в том числе и от изменчивости цен на нефть.

– Я думаю, что наши компании, которые взаимодействуют с компаниями Саудовской Аравии, могут проявлять интерес к покупке соответствующих активов. Но это дело частного бизнеса, решение которого принимается, в первую очередь, исходя из коммерческих предпосылок, коммерческих оснований.